Прибыли на крови
Они хотят, чтобы война продолжалась бесконечно, и причина тому - деньги: миллионы делаются на нефти, на торговле оружием, миллионы уводятся из средств, выделяемых на реконструкцию. Именно поэтому война и не кончается».
Несмотря на то, что высокопоставленные российские чиновники считают рассказ Петрова «неправдоподобным», многие другие ветераны чеченской войны рассказывают аналогичные истории, а ныне покойный депутат Государственной Думы Юрий Щекочихин в своей книге «Забытая Чечня» тоже утверждает, что колона Басаева сопровождалась из Дагестана российскими вертолетами. Президент России Владимир Путин, который пришел к власти в 1999 году, обещая подавить чеченское восстание, утверждает, что чеченская война является частью глобальной борьбы с террором. Однако для многих чиновников в Москве и для многих военнослужащих на поле боя она стала чем-то вроде санкционированной государством организованной преступной деятельности.
«Вымогательство и мародерство в Чечне являются лишь вершиной айсберга, - говорит депутат Государственной Думы Алексей Митрофанов. - Речь идет о больших деньгах, зарабатываемых как начальством, так и рядовыми». В мае полномочный представитель Путина в Южном федеральном округе генерал Виктор Казанцев заявил, что 6 миллионов долларов США, выделенные на восстановление Чечни, были потрачены московскими чиновниками на другие нужды. По данным заместителя главы администрации Чечни Усмана Масаева, всего 20 процентов из 148 миллионов долларов, выделенных в прошлом году на восстановление Чечни, попали в республику.
Чеченская война несет смерть, однако по данным секретных правительственных докладов, российские военные приводят цифры, согласно которым около 75 процентов смертей приходится на потери от дружественного огня. «Потери федералов, приписываемые дружественному огню, зачастую являются следствием вражды между военными и милиционерами», - говорит Митрофанов. Они борются за право обирать чеченцев на контрольно-пропускных пунктах, за право «охраны» автоцистерн, контрабандно вывозящих нефть за пределы республики. По словам Петрова, стычки происходят, когда слишком большое количество водки дает выход давней вражде, существующей между армией и милицией. «Российские солдаты охраняют нефтяные скважины, принадлежащие лидерам чеченских боевиков, с которыми они должны бороться», - говорит Митрофанов. Вознаграждение - около 10000 долларов для обыкновенного омоновца, находящегося в трехмесячной командировке - слишком велико, чтобы его проигнорировал голодающий и плохо экипированный рядовой, получающий за месяц в Чечне от 100 до 160 долларов.
Кроме того, среди российских войск и пророссийских чеченских милиционеров популярны похищения людей и мародерство. «У них есть отработанная схема, - говорит Петров. - Они окружают деревню, и часть из них начинает прочесывать ее, в то время как остальные грабят дома, школы и мечети». Ведут русские и оживленную торговлю вооружением, продавая свое собственное оружие чеченцам. «У чеченцев есть современное, отличное российское оружие, в том числе снайперские винтовки и автоматы, которых нет у нас, - признается Петров. - У них есть даже спрятанные в горах вертолеты. Догадайтесь, кто им все это продает».
Командиры, которые не позволили Петрову уничтожить Басаева, похоже, подтверждают его правоту, когда он говорит, что одна фраза из «Макбета», принадлежащая колдуньям, может быть применена к Чечне: «Добро во зле, а зло - в добре». Принимая во внимание огромное количество оружия, денег и ненависти и отсутствие всяких правил, трудно ожидать чего-либо другого.
«Time», ИноСМИ.Ru
www.inosmi.ru
