Казалось, уж кто-кто, но уж она-то скажет! Да так, что Ястржембскому и компании мало не покажется! К сожаление, ожидание, как говорится, на то и ожидание, чтобы быть обманутым. Да и чеченцам не привыкать терять последние иллюзии.
Савик Шустер умеет держать нос по ветру. Или задать своей передаче нужную направленность. Доведя публику до белого каления, он может, к примеру, бросить ей на съедение Саламбека Маигова, одного против всех, и ничем, кроме Савика Шустера, не ограниченного в своей "свободе слова". Привычная такая практика телелюдоедства. Один раз, правда, Шустер чуть не попал впросак, когда, еще не вполне уверенный в развязке "Норд-оста", попытался было предоставить слово родственникам заложников, но быстро сориентировался, и уже буквально вослед "гремело" его патетическое: "Без боя мы не сдадимся!". Понятно. В очередной раз говорить, "Я в недоумении!" не очень-то хочется. Вы говорите, а "Сражающийся Афганистан!?". Ну-у, это было давно и неправда. Времена изменились. Стали другими..., жестче. Да и сам Шустер постарел, спокойной жизни хочется. Для тех, уснувших вечным ли, "мирным" ли сном, его пламенный кураж, конечно, как та самая припарка, но зато там, где нужно, услышат, оценят. Ладно, верим, свой, свой!
Чеченец - это состояние души. Если бы это было не так, под это определение подпадали бы те, имена которых здесь не стоят упоминания. Рассчитывать на то, что это состояние понимают хотя бы такие, как Иман Валерия Порохова, казалось небезосновательным. Кому же, как не ей? Высказаться в передаче Савика Шустера "Свобода слова" от 6.06.2003 г. ей дали одной из первых. Так что вполне успешно она могла бы задать тон. Как тот же Сергей Арутюнов. "У войны не женское лицо?". Конечно, у войны не женское лицо. У войны сатанинское лицо, и об этом всем известно. И то, что Божественное слово не может быть источником войны, само по себе очевидно. Разумеется, мы помним откровение "Сражайся за Господне дело, лишь с теми, кто сражается с тобой", с его грозным предупреждением "Дозволенного грань не преступай!". Ну так дальше, дальше, какой из этого вывод? Если в Палестине, как Порохова заявляла ранее, выселяемые из собственных домов арабы имеют право на сопротивление, имеют ли такое же право чеченцы? Ответьте, для них очень важно то, что Вы скажете! Тем более, что на российском телевидении никто не собирается вступать с Вами в религиозный диспут.
Естественно, Иман Валерия Порохова знает про "лучшую форму Усердия - слово Истины, сказанное несправедливому правителю", знает она и цену этого Слова, и что означает скрывать свои знания от окружающих. Может дать и вполне квалифицированную, авторитетную оценку происходящему в Ичкерии. Но почему-то вместо этого на российском телеэкране, после и без того постоянно муссируемой околокремлевскими муллами констатации о несовместимости религии и терроризма, прозвучало заявление приблизительно такого содержания: "Я бывала во многих российских регионах, и встречалась со многими чеченскими диаспорами. Они там живут вполне зажиточно, ездят на крутых машинах. Почему бы им всем не поехать к себе домой, и не решить свои проблемы в соответствии со своей религией, традицией и обычаями. Почему за все должна отдуваться четверть населения?".
Наверное, было бы все же чрезмерным считать, что Пороховой приятнее видеть чеченцев пришибленными, в лохмотьях, пугливо озирающимися? Иначе зачем она с ними встречалась? Хотя, справедливости ради надо заметить, встречается с ними и Шаманов (для кого-то и такое приемлемо). Тем не менее в связи с подобным заявлением возникает целый ряд вопросов.
Несмотря на то, что этот сам по себе болезненный для "российских", и не только, чеченцев упрек -- "Почему ты не дома?", типичен для подавляющего большинства российских обывателей, мол, понаехали тут!, акцент все же необходимо сделать на другом. За что "за все"? За что "за все" должны "отдуваться" чеченцы?
Столетиями кряду они сами выбирали наиболее оптимальные способы своего сопротивления, в силу непрекращающихся войн ставшими условиями их существования. Кому, где, как быть, и что делать - каждый выбирал индивидуально. Никто не шел на войну по повесткам, а тот, кто шел туда, шел не за деньги, не за страх, а за совесть. Это бескорыстие и данное свыше право выбора, понимаемое как отрицание лжи и насилия в отношении и себя, и друг с другом, лежит в основании традиционного кодекса чести чеченского "Къонаха". Являясь, в свою очередь, разгадкой "загадочной чеченской души". Очевидно, именно поэтому и чеченский экзамен в сегодняшнем мире - один из самых трудных. Если не самый трудный. Не всем дано его выдержать. Из выдержавших его на сегодняшний день можно было бы назвать Альгирдаса Ендрюкайтиса, Валерию Новодворскую, Оливье Дюпюи. Тем ценнее они для нас.
В тот вечер Иман Валерия Порохова могла бы, но не одержала "лучшую из всех побед - победу над самой собой". И очень жаль, что характерное для многих арабских шейхов, допускаемых в Россию, оказалось характерным и для нее.
Ваха Ибрагимов
